Я так устала от окружающей мелочности и напыщенности... поначалу это, пожалуй, было даже прикольно, но теперь... Это как всеобщее отупение, полная потеря (или, наоборот, поиск?) себя. Начиная от непонимания и смешков-подколов в группе, заканчивая утопизмом здесь, на дневниках. Наверное, я просто выросла. Выросла, а потому мне кажется все смешным. Смешным даже то, что у других вызывало бы светлую грусть, восхищение, повод поразмыслить... это как идти по болотам и слушать мнения местных жителей о том, какой он - мир без топи и чмокующих ям, мир, в котором светит солнце постоянно, а не только изредка и сквозь пары ядовитого дыма, где повсюду, сколько хватает глаз, стелются заливные зеленые луга, а где-то вдалеке ютятся горы, запорошенные завесой ватно-перьевых облаков... Вот они, с серыми покатыми лицами, потемневшими глазницами и погрубевшими голосами, низенькие и дохлые, спорят и трактуют, создают свои теории о том, каков он - внешний мир. И я... с накинутым на голову серым, словно промасленным, капюшоном, в темном плаще, с горящими, словно два черных угля, глазами пересекаю отравленные равнины... густой аромат испарений не страшен, если идти быстро. Их губительную силу сейчас выдает только легкая головная боль, засевшая тупым осколком где-то в висках, да жаркий смрад, упорно забирающийся под пологи видавшего виды плаща. Быстрой поступью, тяжелой и уверенной, хлюпающей и чмокующей под собой, выискивающей сухое место, скольжу я призрачной тенью сквозь редкий пролесок прогнивших стволов тонких деревьев, - нынешнего местообитания этих забавных людей... и они смотрят мне в след... не могут поверить, трут глаза и прерывают свой и без того монотонный бестолковый разговор... лишь на пару минут. Чтобы с новой силой продолжить фантазировать и ужасаться, мечтать и с нескрываемым упоением вдыхать гнилостный запах болот. Я иду слишком быстро даже для того, чтобы оглядываться, но тут и там до меня долетают обрывки фантастических теорий о жизни - над и под - солнцем. Скосив глаза в сторону очередной группки людей, съежившихся при моем наступлении, широкой поступью я продолжаю шагать, не останавливаясь и не давая советов. А мои губы самоуверенно стягиваются в едкую ухмылку.



Эти строки я могу посвятить любым. Ну, или почти любым людям. К сожалению, расстояние между нами далеко, слишком далеко, чтобы я могла его преодалеть. Ведь, шагая вперед, очень сложно остановиться, протянуть руку, когда тебя бояться или игнорируют, не понимают и не хотят понять. "Я лишь могу показать дверь, войти должен ты сам" - это стало моим девизом раз и на всю жизнь. Люди сами не хотят выходить из своих убежищ, они находят их комфортными или, наоборот, неприемлимыми, но никогда или почти никогда они не стремятся что-то самим поменять. Меня это удручает. Я не хочу верить, что человек - венец природы, мыслитель и философ, столь ленив и беспечен. Это слишком обидно, слишком мерзко осозновать, что вся мораль и вся нравственность - лишь случайный плевок, мутация, насмешка судьбы. Мне слишком больно осознавать, что даже вобрав в себя некую идею, люди быстро забывают ее, возвращаясь к привычному и удобному. Наверное, я никогда не смогла бы стать психологом. Не смотря на свой цинизм и практичность, я не утратила веру в людей, именно потому мне было бы смертельным осознать животный инстинкт у расы, которая смогла создать самолеты, компьютеры и подлодки, передавать на расстояние голоса и письменность, рискнувшая покорить космос и исследующая то, что не доступно ее глазу. Сотни лет ничего не меняется. Возможно, с этим стоит смириться, однако... если хотя бы один праведник... есть же такие, как я и Влад, Костя, Эн и Славянин... значит, может быть, еще не все потеряно.
Я знаю, что эти слова не тронут никого. Слишком много их говорили и кричали до меня. Просто я рискнула надышаться парами, попала сама в свою же ловушку... теперь глоток - и снова на чистую землю. Мне просто нужно было высказаться.